В начале 2019 года, почти три десятилетия после получения независимости, Кыргызстан по-прежнему остается одной из беднейших стран мира с уровнем ВВП на душу населения около 1200 долларов США. Согласно данным Всемирного Банка, по этому показателю мы занимаем 154 место в мире из 185 стран. С учетом того, что среднемировой показатель ВВП на душу населения превышает 10 000 долларов США, получается, что мы примерно в 9 раз менее эффективны, чем в среднем другие государства.

Социальная сфера находится в перманентном стрессе. Бюджет постоянно дефицитный, его не хватает практически ни на что. При этом обсуждение наболевших страновых проблем строится в основном вокруг неэффективности использования государственных ресурсов, коррупции и якобы неправильной политической системы. Главная же причина всего этого как-то отходит на второй план - наша экономика просто очень слаба для того, чтобы мы имели качественное образование, здравоохранение и инфраструктуру.

Как обстоят дела в центральноазиатском регионе

По некоторым мнениям, отсутствие значимого экономического роста является особенностью всего центральноазиатского региона. Нет выхода к морю, нет развитой транспортной инфраструктуры, нестабильность, менталитет населения и другие проблемы. Однако цифры это не подтверждают.

По данным обзора мировой экономики МВФ и Всемирного банка, за период с 2008 по 2017 годы три из четырех стран Центральной Азии попали в «двадцатку» наиболее быстро развивающихся экономик мира. Туркменистан на третьем месте со среднегодовым темпом роста в 9,5%, Узбекистан на шестом месте с 8% и Таджикистан на 15 месте с 6,5%. Кыргызстан же занимает в этом списке только 56 место со средним темпом роста в 4,1%.

Получается, что Центральная Азия в последние годы является одним из наиболее динамично развивающихся регионов в мире. А мы являемся слабым звеном в этом процессе. И это несмотря на то, что по сравнению с соседями у нас выше экономическая свобода, есть демократические институты, власть открыта к диалогу с бизнесом, как члены ЕАЭС мы имеем более свободный доступ к рынкам России и Казахстана, в отличие от Узбекистана и Туркменистана у нас есть общая граница с Китаем и ряд других преимуществ.

Консервация отставания

Самое печальное, что вот уже третий десяток лет экономическая политика Кыргызстана не только никак не сокращает этот отрыв от остального мира, а это даже не планируется.

Среднегодовые темпы роста мирового ВВП в 2018 году составили 3,7% при 3,5% в Кыргызстане. По прогнозу социально-экономического развития Кыргызстана средний темп роста экономики в следующие три года предполагается в диапазоне от 3 до 4%. Таким образом, государство в обозримой перспективе не планирует даже попыток вырваться из этого круга бедности. Если же взять в учет демографический фактор, то ситуация будет еще пессиместичнее. В Кыргызстане в среднем население растет более чем на 2% в год, тогда как мировое население чуть более чем на 1%. По сути, текущий небольшой экономический рост во многом вызван тем, что ежегодно в трудоспособный возраст вступает большое количество населения, а не происходит за счет структурных изменений в экономике и роста производительности труда.

За годы, прошедшие после получения независимости, в Кыргызстане, можно сказать, не было ни одного периода более или менее стабильного экономического развития. Наиболее близко к этому мы подошли в 2006-07 гг., застав самый конец мирового экономического бума, закончившегося рецессией 2008 года. Нынешний период развития мировой экономики с 2009 по 2019 год экономисты уже называют беспрецедентным по стабильному росту мирового продукта и отсутствию рецессий. И как видно, наши соседи по региону относительно успешно использовали этот цикл мирового экономического подъема для развития свои национальных экономик. Этого же нельзя сказать про Кыргызстан.

Доминирующим мнением в обществе и среди политиков является точка зрения, что все наши беды в экономике связаны с коррупцией. Однако, как показывает мировой опыт, в том числе и недавний опыт Грузии, искоренение коррупции и верховенство закона хоть и являются необходимым условием, но сами по себе не служат залогом ускоренного экономического развития. Не все страны, которые смогли продемонстрировать примеры экономического чуда, были образцами законности. Если взять в качестве примера «азиатских тигров», то нельзя сказать что там, по крайне мере в первые десятилетия ускоренного развития, была искоренена коррупция или гарантирована справедливая судебная система. Следовательно, не только, а порой и не столько демократические и антикоррупционные реформы нужны для экономического прорыва. Справедливая судебная система конечна очень важна, но необходимы также и другие мощные драйверы развития.

Что делалось в экономике Кыргызстана после обретения независимости

Со времен получения независимости Кыргызстан проводил политику в области экономики, которую можно охарактеризовать как классическую либеральную модель. Программы развития экономики при разных президентах, парламентах и правительствах у нас демонстрируют поразительную схожесть. Частично это можно объяснить сильной зависимостью от международных финансовых институтов, большинство из которых являются сторонниками ограничения государственного вмешательства в экономику. Другой причиной являлся недостаток в Кыргызстане собственного понимания какую же нужно проводить государственную политику экономического развития.

Следует признать, что в начале пути либерализация давала определенные плоды. Начиная с 1991 года мы достаточно быстро провели реформы, направленные на дерегулирование экономики, приватизацию государственной собственности, разгосударствление коллективных хозяйств, внедрение национальной валюты, создание независимого финансового регулятора, достижение макроэкономической стабильности, либерализацию внешнеторговой деятельности, создание земельного рынка, современной финансовой и налоговой системы, а также ряд других структурных и институциональных преобразований.

По некоторым реформам мы являлись пионерами в регионе. Мы и по сегодняшний день удерживаем лидерство среди других стран Центральной Азии в области внедрения экономических свобод для предпринимателей, что подтверждается международными рейтингами по ведению бизнеса, хотя разрыв между нами и соседями неуклонно сокращается.

При этом расчет на то, что «невидимая рука рынка» приведет к долгосрочному экономическому процветанию, так и не оправдался. Старый промышленный потенциал страны обрушился, а новый не был создан. Конкурентоспособные на мировом рынке товары и услуги так и не были предложены. Процесс изменений в экономике Кыргызстана можно сравнить с водой, которая сама хаотично находила себе небольшие канавки и арыки для того, чтобы продвигаться дальше. Широкие и мощные каналы для экономического рывка, к сожалению, не были построены. С 2000 года, в отличие от других стран региона, Кыргызстан вообще демонстрирует тенденцию застоя в экономике.

Естественным образом сформировавшаяся экономическая модель страны основана на преимущественном развитии сферы услуг внутри страны, массовом экспорте рабочей силы, реэкспорте товаров на рынки соседних государств, а также экспорте золота, большую часть которого осуществляет одно единственное предприятие. Как показывает практика, такая модель развития не только не приносит достаточных темпов экономического роста, но и является крайне неустойчивой.

Демографический фактор

Следует отметить еще один важный фактор, оказывающий существенное влияние на нашу экономику - демография. Трудовые ресурсы являются такими же инвестициями и формой капитала, как и деньги. Крупная доля трудоспособного населения по отношению к численности пенсионеров повышает возможности ускоренного роста. Данное явление иногда называют «демографическими дивидендами». У стран с молодым населением открывается окно возможностей, однако позднее, по мере увеличения доли старшего поколения, ситуация меняется в обратную сторону.

Кыргызстан сегодня является страной с молодым и быстрорастущим населением, около 40% которого еще не вступило в трудоспособный возраст. Средний темп прироста населения составляет около 2%. По этому показателю мы занимаем второе место в Центральной Азии после Таджикистана. Такая возрастная структура населения дает огромный потенциал для страны. Государство получает возможность направлять большую часть ресурсов не на социальные вопросы, а на вопросы развития.

Однако, к сожалению, Кыргызстан практически не использует это преимущество. Наш бюджет является социально ориентированным. Хотя пенсионеры составляют всего около 10% от общего числа населения, из-за огромного неформального сектора и практически полного освобождения сельского населения от каких-либо налогов и платежей, на одного пенсионера приходится всего 1,2 работающих граждан. Из-за этого государство вынуждено ежегодно доплачивать Социальному фонду десятки миллиардов сомов из бюджета, в то время как эти средства могли бы пойти на развитие инфраструктуры, повышение квалификации рабочей силы и служить другим целям экономического развития.

Ежегодный выход на рынок труда Кыргызстана около 100 тысяч трудоспособных граждан не сопровождается созданием аналогичного количества рабочих мест. Согласно данным Нацстаткома, в формальном секторе создается ежегодно всего около 10 тысяч новых рабочих мест. В результате значительная часть населения либо находит работу в неформальном секторе, либо выезжает в качестве трудовых мигрантов за пределы страны.

Свое окно возможностей сегодня мы практически не используем, а ведь в будущем Кыргызстан неизбежно придет к ситуации, когда возрастная структура населения начнет меняться, доля старшего населения расти, а возможности для роста ограничиваться. Без достижения определенного уровня экономического развития к тому моменту работающее население просто не сможет обеспечить социальную защиту пенсионеров даже на нынешнем невысоком уровне.

Что было сделано позитивного

Следует сказать и о некоторых позитивных моментах. Несомненным достижением можно признать, что в Кыргызстане сформировалась достаточно прогрессивная законодательная база для рыночной экономики, нуждающаяся разве что в отдельных точечных улучшениях.

Были проведены болезненные реформы, которые в других странах по политическим соображениям зачастую не удается осуществить десятилетиями. Например - внедрение продажи земли или ликвидация и реорганизация неэффективных государственных предприятий. Появился новый класс отечественных предпринимателей, достаточно активных и способных продвигать свои интересы. Естественным путем определились относительно конкурентоспособные сектора экономики, хотя бы на региональных рынках: туризм, швейная промышленность, отдельные направления перерабатывающей промышленности, сельского хозяйства.

Однако сейчас уже более чем очевидно, что проводимая десятилетиями экономическая политика не обеспечит нам экономического прорыва. Без новых подходов в экономике Кыргызстан обречен на бедность и усиливающееся экономическое отставание.

Как осуществляли экономический прорыв в других странах

Все развивающиеся страны ставят перед собой задачу увеличения доходов населения, развития экономики и перехода в статус развитых государств. Однако лишь немногим это удается. За исключением ряда нефтяных держав, рост которых был обеспечен полностью за счет ресурсов и не привел к созданию диверсифицированной экономики, за последние 75 лет это удалось сделать менее чем десятку государств, причем большинство из них расположены в Азии.

Примером служат Южная Корея, Тайвань и Сингапур, которые в течение жизни одного поколения смогли перепрыгнуть пропасть между третьим миром и развитыми странами. В последние годы такую трансформацию продемонстрировал Китай. Также к странам, добившимся экономического чуда, принято относить Японию и с определенными допущениями Ирландию и Турцию, но в отличие от первой группы «экономических тигров» они все-таки начинали с более высокого уровня. Подавляющее же большинство развивающихся государств так и не смогли выбраться из ловушки бедности.

Сейчас трудно в это поверить, но буквально несколько десятков лет назад Филиппины считались куда богаче и перспективнее Южной Кореи, а Венесуэла - Сингапура. Отдельные страны Латинской Америки, Африки и Азии также подавали большие надежды, но короткие периоды бурного экономического роста там сменялись долгосрочными рецессиями и кризисами.

Если брать примеры из более близкого нам региона, то сейчас, наверное, уже никто и не вспомнит, что Монголия какое-то время была мировым лидером по росту экономики, демонстрируя двузначные цифры ежегодного роста ВВП. Но потом правительство Монголии изменило политику открытости на ресурсный национализм и предсказуемо провалилось в экономический кризис. Еще более близкие нам Казахстан и Россия также в начале 2000-х годов смогли за несколько лет прорваться в группу стран со средними доходами и, казалось бы, уже были близки к попаданию в клуб избранных, но тоже не смогли провести структурную перестройку своих экономик. Когда цены на сырье упали, то оказалось, что расти больше не на чем. В общем, примеров локальных побед много, а историй настоящего успеха единицы.

Что же делали государства, которые смогли стать счастливыми исключениями из общего правила о том, что бедные страны так и остаются бедными? Если взять страны, успешно осуществившие модернизацию своих экономик, то можно выделить два сценария: либо рост основывался на расширяющемся и конкурентоспособном на международном уровне производственном секторе, это Япония, Южная Корея, Тайвань и Китай, либо на создании сервисной экономики и превращении в региональные финансовые центры, как Сингапур и Гонконг.

Первая группа стран использовала способы сочетания планирования, субсидирования и протекционизма национальных производителей, чтобы содействовать их развитию и становиться конкурентоспособными вначале на национальном уровне, а затем и в мировом масштабе. Страны, выбравшие путь создания сервисных экономик, обеспечили максимально благоприятные условия для привлечения международных финансовых потоков, открытости экономик, создания необходимой финансовой и логистической инфраструктуры, стабильных правил игры.

Путь поддержки национальных производителей не является каким-то ноу-хау. На определенном историческом этапе практически все страны мира старались стимулировать отечественную промышленность и протекционистскими мерами защитить своих производителей.

Идея такой политики заключается в том, что менее развитые страны не могут на равных конкурировать с более развитыми. Поэтому для того, чтобы хотя бы дотянуться до более развитых стран, на первых порах необходимо защищать и помогать своим производителям. Свободный рынок всегда выгоден тем, кто к данному моменту успел «нарастить мускулы» и губителен для тех, кто не готов к конкуренции на равных. Так делали во многих странах. В том числе в 19 веке в Германии, стараясь сократить отставание от Англии. Так поступали в 20 веке в Японии, Южной Корее, Малайзии, Филиппинах, Тайване и т. д.

То, что в одних странах эти попытки завершились успешно, а в большинстве с треском провалились, объясняется одним принципиальным моментом. В добившихся успеха странах упор был сделан на максимальное расширение экспорта. Помощь от государства шла только тем, кто ростом экспорта на практике показывал конкурентоспособность своей продукции. В то же время страны, просто стимулирующие национальных производителей, обычно сталкивались с проблемой, когда ресурсы поступали не наиболее конкурентоспособным компаниям, а тем, кто имел лучшие связи с местными политиками и был наиболее приспособлен к выживанию в коррупционной среде.

Именно продажи на международном уровне служат механизмом обратной связи, посредством которого государство могло оценить, приближаются ли опекаемые им промышленные предприятия к мировым стандартам и насколько эффективно они использовали государственную поддержку. Здесь немаловажным является то обстоятельство, что показатели экспорта не так легко подделать, в отличие от, например, создания рабочих мест или получаемой прибыли.

Для стимулирования экспортоориентированных отраслей использовались разные механизмы. Так, в Японии фирмам разрешалось списывать со своих счетов амортизационные расходы, то есть, по сути, им предоставлялись налоговые льготы с учетом объема их экспорта. В Южной Корее компании должны были ежемесячно отчитываться перед правительством о динамике своего экспорта, объем которого определял их дальнейший доступ к льготным банковским кредитам. На Тайване для поощрения экспортеров использовалось все, начиная с денежных субсидий и заканчивая льготным обменным валютным курсом.

На первоначальном этапе поддержку получали несколько компаний в каждой отрасли, но те, кто оказался не в состоянии постоянно наращивать экспорт своей продукции отсекались от государственной помощи, сливались с более успешными или банкротились. Так, например, в Южной Корее из десяти ведущих чеболей (промышленных конгломератов), существовавших в середине 1960-х гг., большая часть исчезла, не сумев выдержать предложенной конкуренции.

В каждой из успешных стран официальная поддержка отечественной промышленности сопровождалась передачей ключевых управленческих функций, касательно промышленной политики и внешней торговли, в ведение одного ответственного правительственного учреждения. В Японии это было министерство внешней торговли и промышленности, в Южной Корее – департамент экономического планирования, на Тайване – бюро индустриального развития, в Китае – национальная комиссия по развитию и реформам.

В классической неолиберальной теории принято считать, что в условиях дефицита внутренних ресурсов только привлечение прямых иностранных инвестиций может способствовать быстрому развитию национальной экономики. Однако опыт стран, совершивших успешную модернизацию своих экономик, показывает, что сделано это было в основном за счет отечественного бизнеса. Прямые иностранные инвестиции служили лишь дополнением, но основой для экономического развития выступал именно национальный капитал.

В целом мировой опыт доказывает, что именно производство является основным фактором, определяющим всесторонний и устойчивый рост. Во-первых, оно оказывает максимальный мультипликативный эффект на другие сектора экономики. Во-вторых, в отличие от того же финансового или строительного секторов оно меньше подвержено перегреву и созданию пузырей в этапы циклического роста. Производительность труда в промышленности выше, чем в сельском хозяйстве, строительстве и сфере услуг за счет возможности более широкого применения автоматизации и новых технологий. И главное, именно производство товаров позволяет наиболее легко выходить на экспортные рынки, что особенно важно для небольших по размеру экономик.

Конечно, было бы неверным утверждать, что все усилия государства в странах, добившихся устойчивого экономического прогресса, были сосредоточены только на развитии промышленности. Напротив, они использовали максимальным образом все возможные факторы роста. Тот же туризм дает в настоящее время более 10% ВВП Сингапура. Южная Корея является одним из мировых лидеров в области медицины. Там, где позволяют природные ресурсы, до сегодняшнего дня работает горнодобывающая отрасль.

Рывок из бедности к благосостоянию является огромным вызовом для любой страны и поэтому может быть сделан только предельным напряжением усилий всей нации и использованием всех имеющихся возможностей. Отказываться от чего-то в угоду политическим или популистским целям является непозволительной роскошью.

Следует отметить и тот факт, что больший шанс добиться стабильного экономического роста имеют страны, которые провели земельные реформы с созданием большого количества фермерских хозяйств, а не сохранением крупных сельскохозяйственных предприятий. Страны с неравномерным распределением земли не смогли обеспечить устойчивый рост сельхозпроизводства. Хотя производительность труда на одного работника в крупных аграрных хозяйствах выше, чем у мелких фермеров, тем не менее в целом урожайность и добавленная стоимость, получаемая с одного гектара сельскохозяйственной земли, значительно выше в небольших фермерских хозяйствах.

На начальном этапе развития именно небольшие фермерские хозяйства обеспечивали Японии, Корее, Тайваню и Китаю максимальную занятость сельского населения и минимальные расходы государства на социальную защиту сельских жителей, а также создавали спрос на промышленную продукцию с их стороны. В последующем же, по мере роста промышленного и финансового секторов экономики, происходило и укрупнение хозяйств в сельхозсекторе.

Страны же, которые в результате земельной реформы сохранили крупные плантации, получили значительный рост безработицы и массовое обнищание сельского населения, которое вынуждено было выполнять роль сезонных рабочих с минимальными доходами в условиях, когда только создающийся сектор промышленности еще не мог обеспечить достаточного количества рабочих мест. Кстати, этот факт ставит под сомнение утверждение, что тормозом для развития сельского хозяйства в Кыргызстане является его мелкотоварность и что мы допустили большую ошибку, раздав в результате земельной реформы землю небольшим фермерским хозяйствам. Политика в области развития аграрного сектора должна быть направлена не столько на укрупнение размеров хозяйств, сколько на усиление кооперации. Она должна вести к созданию сети сервисных услуг для фермеров в виде консультационных служб, торгово-логистических центров, станций по аренде сельскохозяйственной техники и других механизмов, позволяющих максимально сократить негативные эффекты мелкотоварного сельскохозяйственного производства.

Опыт развития сервисных и оффшорных экономик Гонконга и Сингапура, хотя и очень интересный, все же является жестко детерминированным их географическим положением и историческим контекстом. Такие государства-города возникают строго в определенных районах мира на пересечении ключевых торговых маршрутов и в окружении других сильных традиционных экономик.

Что нужно делать Кыргызстану для ускоренного развития экономики

Изучение мирового опыта и анализ сравнительных преимуществ Кыргызстана показывает, что нам необходимо использовать смешанную модель экономического развития. Логистические ограничения не позволяют в полной мере использовать механизм роста через развитие промышленности, а потенциал других государств региона не дает нам возможности стать полноценной сервисной экономикой. И тем более не может быть речи о ресурсном развитии ввиду незначительных запасов природных ископаемых. У нас так мало сравнительных преимуществ, что мы в буквальном смысле должны цепляться за все возможные драйверы экономического роста.

Сейчас широко распространенным является мнение, что раз современная мировая экономика вступила в постиндустриальную и информационную эпоху, то этап индустриализации в Кыргызстане можно пропустить. Однако, как показывает международный опыт, государствам практически невозможно обеспечить стабильное экономическое развитие без промышленного сектора, особенно в первоначальном цикле роста.

В Кыргызстане же промышленность как раз является слабейшим звеном. Хотя доля промышленности в ВВП составляет приличные 19%, около 40% от промышленного производства дает одно предприятие Кумтор. Данные национальной отраслевой статистики показывают число занятых в промышленности в формальном секторе около 100 000 человек в 2018 году, что менее 3% от общего количества трудоспособных граждан. Это пример неоптимального структурного развития, поскольку в промышленности производительность труда примерно в два раза выше, чем в среднем в экономике.

Программа развития промышленности

Для того, чтобы начать постепенно преодолевать катастрофическое отставание Кыргызстана от остального мира, наша экономика должна расти не менее чем на 6-7 процентов ежегодно. Причем такой рост должен быть стабильным и существенно не падать на протяжении длительного времени.

В условиях Кыргызстана это может быть достигнуто преимущественно за счет роста промышленности и сектора услуг. Чтобы начать движение, нужно наметить ясные ориентиры и инструменты их достижения.

Прежде всего, нужна небольшая, но конкретная и амбициозная программа развития промышленности. Такую программу должно принять высшее руководство страны. Кстати говоря, принятие программы могло бы позитивно повлиять не только на сферу экономики, но и в целом на политическую ситуацию. Большие и амбициозные цели всегда играют объединяющую роль, что так необходимо в сегодняшних политических реалиях Кыргызстана.

Одной из основных задач государственной политики должно стать направление отечественных предпринимателей в сферу промышленности. Необходимы прямые переговоры высшего политического руководства страны с представителями национального бизнеса по обсуждению условий, на которых они могли бы начать активно инвестировать в сектор производства. В особенности это касается крупного национального капитала. В Кыргызстане нет большого количества олигархов, однако даже те немногие богатые люди, которые есть, предпочитают инвестировать в строительный сектор, торговлю и сферу услуг, избегая промышленного сектора как более рискованного и менее доходного. Таким образом, даже те средства, которые поступают в страну от небольшого экспорта и переводов наших мигрантов, почти сразу же вновь утекают за рубеж, обогащая зарубежных производителей.

Государство должно планировать промышленное производство, привлекая и направляя финансовые, интеллектуальные и трудовые ресурсы в те сектора промышленности, которые выбраны в качестве приоритетных. Для этого необходимо создание долговременной системы стимулов для отечественных производителей.

Государству необходимо значительно увеличить поддержку производственных компаний субсидиями, льготными кредитами, обучением, содействием в получении новых технологий, созданием необходимой инфраструктуры качества (лабораторий, центров сертификации), приватизацией простаивающих государственных промышленных предприятий на условиях инвестиционных конкурсов и другими мерами.

Для обеспечения финансирования необходимо создание структур, которые будут целенаправленно финансировать долгосрочные проекты. В качестве примера таких структур можно привести банки развития, которые существуют практически в любой стране, но пока отсутствуют в Кыргызстане. Различные специализированные фонды, также могут частично выполнять эту роль. В Кыргызстане, например, отчасти такую роль мог бы выполнять Кыргызско-Российский фонд развития (КРФР), а также другие внутренние и международные финансовые институты.

Государственный орган, ответственный за промышленное развитие

Для ускоренного развития необходимо наличие эффективного специализированного государственного органа, определяющего политику и осуществляющего меры стимуляции и контроля в этой сфере.

Недавно созданный и возглавляемый президентом Комитет по промышленному развитию при Национальном совете устойчивого развития мог бы стать площадкой для диалога и достижения договоренностей между властью, бизнесом и экспертным сообществом в экономической сфере.

Ориентация на экспорт

Как показывает опыт стран, модернизировавших свою экономику, ключевым фактором успеха является ориентация экономики на экспорт. В тех странах, где этому не уделялось должного внимания, государственная помощь в значительной степени растворилась в коррупционной бездне подковерных махинаций и олигархического сговора между чиновниками и бизнесменами, которые имели связи для того, чтобы получать помощь от государства.

Поддержка государства должна предоставляться только тем производителям, которые часть своей продукции отправляют на экспорт, с обязательством ежегодно увеличивать экспортные поставки. Необходимо значительное усиление роли и полномочий государственного органа, ответственного за промышленную политику и создание полноценного экспортного агентства. В настоящее время промышленная политика осуществляется по остаточному принципу ГКПЭН, занятым больше вопросами энергетики и недропользования.

Крайне важно раз и навсегда решить вопрос с возвратом НДС экспортерам, который на бумаге являясь одним из видов существующего государственного поощрения экспорта, на практике является неработающим и декларативным. На цели возврата НДС в государственном бюджете ежегодно закладывается всего 500 миллионов сомов, что заведомо во много раз меньше реальной потребности. Даже крупные компании, находящиеся в списке для экспортеров и имеющие право на упрощенный порядок возврата НДС, не могут получить его годами. Для других же экспортеров это является практически невыполнимой задачей. Уже сейчас задолженность государства по НДС перед экспортерами превышает 10 миллиардов сомов - эти деньги изъяты из оборота компаний, подрывая и без того невысокую конкурентоспособность отечественной продукции на внешних рынках.

Транспортные пути

Одним из важнейших вопросов в развитии промышленного сектора является преодоление транспортных ограничений. Если посмотреть на опыт стран, успешно развивших свою промышленность, то видно, что все они имели выход к морю, а значит и доступ к самому дешевому виду транспорта и возможность напрямую торговать с большинством стран мира. Кыргызстанским же производителям для получения необходимого сырья и поставок своей продукции на экспорт необходимо преодолевать несколько границ. При этом у нас нет развитого железнодорожного сообщения с внешними рынками. Поэтому вопрос строительства железных и улучшения автомобильных дорог через территорию Кыргызстана является ключевым для обеспечения промышленного развития.

Энерготарифы

Крайне важным условием является прекращение политизации сектора энергетики и использования его для решения социальных вопросов. В настоящее время ввиду хронического недофинансирования энергосистема Кыргызстана просто физически не в состоянии обеспечить требуемые мощности для новых промышленных производств. Сам сектор при существующем уровне социально ориентированных тарифов не способен привлекать частные инвестиции, хотя наличие гидроэнергетических ресурсов является одним из немногих сравнительных преимуществ Кыргызстана. Субсидирование тарифов ежегодно вымывает миллиарды сомов из ограниченных ресурсов бюджета, которые могли бы быть использованы для финансирования вопросов развития экономики, например, поддержки экспорта.

Горнорудная промышленность как первичная база для роста

Часто можно слышать популистские требования ввести мораторий на разработку месторождений ввиду проблем с экологией и коррупцией в секторе. Однако надо хорошо понимать, что прекращение горной добычи в Кыргызстане поставит крест на любых планах по экономическому развитию и попытках страны вырваться из бедности. В Кыргызстане и близко нет тех преимуществ, которые позволили ряду стран начать развитие без использования ресурсов. Горнорудный сектор является одним из немногих, который продолжает привлекать инвестиции и обеспечивать хоть какие-то показатели экспорта. Ни Европа, ни США, ни Китай, никакие другие развитые страны не отказывались от использования своих недр ни на начальном этапе роста, ни даже сейчас, превратившись в мировых экономических лидеров.

Денежно-кредитная политика

Необходимо начать решать проблему с завышенным курсом сома. Обменный курс часто считается горизонтальным инструментом отраслевой политики. Кыргызстан не имеет официальных целевых показателей обменного курса и придерживается стратегии плавающего курса с нерегулярными вмешательствами для смягчения колебаний.

В результате из-за притока иностранной помощи и переводов мигрантов в экономике наблюдается почти хроническая переоцененность курса национальной валюты. При этом из-за продолжающейся ликвидации торговых барьеров в рамках ЕАЭС такой фактор, как конкурентный обменный курс сома, становится все более значимым.

Сегодня переоцененный реальный обменный курс сома действует как единый налог на экспорт в Кыргызстане и подрывает конкурентоспособность кыргызской продукции. Возможно, необходимо провести пересмотр целей и задач Национального банка. Например, в США в основные цели Федеральной резервной системы, помимо обеспечения стабильности цен, входит также обеспечение полной занятости населения. Это позволяет регулятору вести более сбалансированную денежно-кредитную политику, поддерживая меры, способствующие экономическому росту.

Развитие финансовых и логистических услуг

Как было отмечено выше, одним из способов достичь успешного экономического развития является путь построения сервисной экономики, предоставляющей финансовые, транспортные, логистические и другие услуги другим государствам. Современная ситуация в мире характеризуется огромными размерами международного капитала, имеющего высокую мобильность, легко перетекающего из страны в страну. Инвесторы находятся в постоянном поиске доходности и новых рынков. Основные факторы, которые их привлекают – это прибыль и безопасность.

Законодательство Кыргызстана в области финансового, инвестиционного регулирования и налогообложения, надежности банковской системы и наличия инвестиционной инфраструктуры (бирж, депозитариев, брокерских компаний) все еще имеет сравнительные преимущества перед соседними государствами. Хотя вряд ли такая ситуация сохранится долго. Другие страны региона уже предпринимают значительные усилия для запуска у себя региональных финансовых хабов. В случае, если государство сможет гарантировать инвесторам защиту от коррумпированных местных чиновников и других групп интересов, Кыргызстан сможет значительно увеличить размер привлекаемых инвестиций и стать региональным центром оказания инвестиционных и финансовых услуг.

Что нужно сделать для этого? Одним из методов может стать налаживание прямой связи между инвесторами и высшим политическим руководством страны и повышение статуса Агентства по привлечению и защите инвестиций до уровня президента. Также необходимо продвижение страны на международных рынках как возможного направления для инвестирования.

Одним из первых шагов для этой цели мог бы стать выход Кыргызстана на рынок еврооблигаций (евробондов), которые уже успешно осуществили Таджикистан в 2017 и Узбекистан в 2018 году. При этом спрос на еврооблигации Таджикистана при размещаемом объеме в 500 миллионов долларов превысил 2,5 миллиарда, а у Узбекистана при размещаемом объеме в 1 миллиард – 8 миллиардов долларов. Это еще раз подтверждает, что регион Центральной Азии имеет, по мнению инвесторов, перспективы для развития и может привлекать международные финансовые потоки.

Одним из главных естественных преимуществ Кыргызстана является наличие общей границы с Китаем. Необходимо максимально использовать возможности по предоставлению транспортных и логистических услуг по обслуживанию товарных потоков из Китая на рынки стран СНГ, Европы и Ближнего Востока. К сожалению, пока мы 20 лет ведем переговоры о строительстве железной дороги Китай-Кыргызстан-Узбекистан, пытаясь не ущемить экономические интересы соседних стран, с одной стороны, и выгадать наилучшие условия, с другой, основные транспортные маршруты уже идут в обход нашей страны. Для привлечения существующих транспортных потоков с использованием автомобильного транспорта необходимо продолжать улучшение качества международных автомобильных транспортных коридоров и, самое главное, навести порядок с таможенным оформлением.

Развитие международных аэропортов является одним из ключевых условий по преодолению географических транспортных и логистических ограничений. Необходимо ускоренными темпами, на основе государственно-частного партнерства, искать возможность привлечения в развитие наших аэропортов как национального капитала, так и зарубежных инвесторов, включая международные финансовые институты. Известно, что в различное время интерес к развитию аэропорта «Манас» проявляли Европейский банк реконструкции и развития и Азиатский банк развития. Авиахаб «Манас» – одна из немногих реально существующих возможностей создать в Кыргызстане бизнес-проект международного уровня, с оборотом в сотни миллионов долларов.

Развитие международных авиаперевозок, увеличение пассажирских и грузовых потоков в состоянии привести в страну долгосрочные инвестиции и оказывать мультипликативный эффект на развитие других секторов, включая туризм, промышленность и финансовый сектор.

Постановка ясных задач для консолидации усилий общества

Формат документа не позволяет детально перечислять все необходимые меры, которые нужно предпринять, чтобы запустить маховик устойчивого экономического развития, который позволит в обозримой перспективе добиться выхода из статуса беднейших государств хотя бы на среднемировые показатели.

К вышесказанному можно тезисно добавить следующие направления экономики, которые в Кыргызстане могут иметь прямое отношение к прорывному росту:

- переработка сельскохозяйственной продукции, развитие кооперации и услуг для фермеров;

- IT-сектор, образовательные и медицинские услуги;

- строительный сектор и производство стройматериалов;

- туристическая отрасль.

Некоторые направления в мире, такие как фармацевтика, искусственный интеллект, клонирование, биометрические технологии, использование легких наркотиков в фармакологии и т. д., находятся под запретом или серьезными ограничениями во многих странах, при этом являясь одними из наиболее инновационных. Мы могли бы привлекать подобные компании с технологиями для научной и практической деятельности, предоставив им необходимую законодательную базу. Это также могло бы помочь сократить наше катастрофическое отставание от остального мира в области кадрового потенциала и технологий.

Налоговое администрирование, техническое регулирование и другое законодательство в области бизнес-среды в Кыргызстане продолжают сохранять некоторые недостатки и ограничения, которые можно и нужно исправлять.

В национальных программах развития необходимо ставить амбициозные задачи по увеличению национального дохода и превращения Кыргызстана в экономически развитое государство при жизни нынешнего поколения. Важно убедить и объединить общество и политические элиты вокруг этой цели. Ведь для запуска цикла долгосрочного и устойчивого экономического роста на первоначальном этапе практически неизбежно придется перенаправлять часть ресурсов бюджета из социальной сферы на вопросы развития, обязательные реформы в области тарифов, требуемой девальвации национальной валюты и сокращение неформальной экономики.

Поэтому общественность должна хорошо понимать, ради чего нужно это терпеть и что улучшится в результате этих преобразований. При этом общественность также должна осознавать, что если не планировать ускоренное развитие и работать только для удержания на плаву нынешней ситуации, то Кыргызстану никогда не вырваться из ловушки бедности и наша страна навечно застрянет в списке отсталых государств мира.

Необходимо, чтобы вопросы развития экономики наконец-то вышли на первый план национального дискурса, а руководство страны проявило необходимую политическую волю и знания для привлечения квалифицированных кадров, ресурсов и принятия необходимых организационных решений.

Авторы: ЦППИ, Азамат Акенеев, Кылычбек Джакыпов, Тамерлан Ибраимов.

Подробнее

Госстрой запустил новый централизованный центр «Единое окна» по приему проектно-сметной документации для проведения комплексной экспертизы.

По данным Госагентства архитектуры, строительства и ЖКХ, данный проект запущен для создания благоприятных условий для субъектов архитектурно-строительной деятельности, оптимизации работы по выдаче документов на проектирование, строительство и иные изменения объектов недвижимости, а также дачи оценки вводимых в эксплуатацию объектов в сфере строительства.

До сегодняшнего дня различные виды экспертиз проводились различными государственными органами. Так, экспертиза архитектурно-строительных и инженерных разделов проектно-сметной документации проводилась Госстроем, экспертиза по пожарной безопасности — Министерством чрезвычайных ситуаций, экологическая экспертиза — Государственным агентством охраны окружающей среды и лесного хозяйства, экспертиза по промышленной безопасности — Государственным комитетом промышленности, энергетики и недропользования. Данный процесс рассмотрения в совокупности затягивается до 170 дней.

После оптимизация работы «Единого окна» путем внедрения комплексной экспертизы и электронного приема проектно-сметной документации сроки сократились до 30 дней.

В результате нового механизма «Единого окна» все документы будут поступать по запущенному проекту и будут оперативно рассматриваться с экспертами профильных государственных органов параллельно на базе Госстроя.

Такой запуск прохождения комплексной экспертизы позволит исключить контакты между гражданами и чиновниками, устраняя коррупционные риски и повышая уровень доверия граждан к государственным органам.

Подробнее